- Не настраивайтесь на агрессивный тон, пожалуйста. Я не хотел Вас обидеть. Мне показалось, что это очень грустная комедия. Не как жанр, который критики привязали к фильмам Георгия Данелия, - “грустная комедия”. А просто у вас больше грусти, чем смеха.
- Ну, это какое-то очень индивидуальное восприятие. Все, кто смотрел, хохотали и говорили, что было очень весело.
- Но вслушайтесь: “Приглашение на похороны” - комедия... Или даже просто: “Приглашение... на похороны”.
- Ага. Вы из тех, которые считают, что непозволительно шутить по поводу смерти?
- Нет, оспаривать это не возьмется никто после Бахтина.
- А, ну да. Я не понял просто. Конечно, Бахтин. Ну, вот видите, и Бахтин тоже.
- Название вашего фильма прямо отсылает к Набокову.
- Почему это к Набокову?
- Ну, как же - “Приглашение на казнь”...
- Забавно. Мы не учли. Нет, это случайно. Мы никого никуда не посылаем.
- Вы - соавтор сценария. Сюжет выдуман или взят из жизни?
- И да, и нет. Юра Боровой, с которым мы писали сценарий, рассказал случай, который с ним был, - и все с этого началось. Но когда мы дошли до конца, от этого случая ничего уже не осталось. Я даже не помню в точности, что с ним там происходило, но, по-моему, один его знакомый позвонил и попросил придти на похороны его мамы, которую Юрка даже и не видел, да и самого этого приятеля едва знал - просто там не хватало мужиков, чтобы гроб из квартиры вынести. Ну, вы, наверное, знаете, близким родственникам нельзя вроде бы гроб нести - что-то в этом роде. Но когда он пришел, выяснилось, что в общем и без Юрки там вполне обошлись, а он чувствовал себя идиотом - никого не знает, его никто не знает, уйти неудобно, хотя никто бы, конечно, не заметил. Такая дурацкая ситуация. Вот. А потом уж сюда накрутились все приколы с разборками и другими делами охранников - это больше по моей части.
- То есть?
- Я два года работал охранником.
- Кого же вы охраняли?
- Одну коммерческую структуру. Вам не надо знать.
- И все, что происходит в вашем фильме...
- Да нет, не все, конечно. В жизни охранников веселого мало. А у нас все-таки комедия, хотя вы на ней грустили. Так о чем это мы?
- Ваш соавтор имеет отношение к Константину Боровому?
- К частушечнику? Не знаю. Во-первых, не знаю, как у того Борового фамилия, а у Юрки - вовсе другая. Во-вторых... А, вы, наверное, думаете, что мне деньги на фильмы Боровой дает?
- А кто дает? Простите за прямолинейность.
- Продюсер дает. А где он берет, не знаю.
- Теперь в России есть такие продюсеры?
- В России - нет. У меня есть. А чтобы хорошо снять картину, много денег не нужно. Нужно много таланта - да. Я не про себя. Талантливому оператору супертехника по фигу. Нужны талантливые ассистенты. Желательно, чтобы были талантливые осветители, рабочие, водители, проявщики, монтажницы. Заметьте, я не говорю про актеров, художников, композиторов - это как бы само собой. Но в основном деньги-то не на них уходят, а в те дыры, которые проделывают неталантливые люди. Иногда мне кажется, что американцы врут, когда называют затраты на фильмы, - для рекламы. А может, у них - все сплошные бездари?
- Вернемся к вашей картине. Природа комического...
- Да нет никакой природы комического.
- Простите?
- Это уже отменили. Это осталось в книгах, которые уже никто не читает.
- Вы хотите сказать...
- Ну, да, ну, да, я хочу заявить. У вас включен ваш допотопный диктофон? Он еще тянет? Так вот, я хочу сделать заявление, от которого он загнется. Я давным-давно не читаю никаких книг. И Бахтина вашего (я правильно называю?) не читал. И никто из моих знакомых про него не слышал. Мы смотрим кино. И даже не кино, а видео. Вот “Криминальное чтиво” - это и есть природа комического. Тут все по природе и все комично. И больше мне никакой Бахтин не объяснит. Да и не надо. Как только природу объясняют, так она и исчезает. И это тоже очень комично. Надо бы об этом снять комедию.
- Не смею спорить с вами, но все же замечу, что это уже было - эдакий воинствующий нигилизм, если не сказать круче.
- А вы скажите. Что - хамство? Да мы хамы и есть. Хамы, быдло, варвары, которые пришли на развалины вашего чистенького, тоненького и лживого искусства. Это вы сделали нас хамами - сыновьями, которые увидели наготу своих отцов. Потому что другая порода от вашей тухлятины заражается. Как эти чистенькие сынки, вроде Валеры Тодоровского или Димы Месхиева. Они гонят тот же продукт, а вы им дарите зеленые яблоки с золотой каемочкой и радуетесь, что яблочко от яблони протухает недалеко.
- Слышу зависть в вашем голосе.
- Чему же здесь завидовать? Нет, это вы зря. Да мне их жалко. Я ведь их хорошо знаю и люблю, как вам это не покажется странным. И с Денисом Евстигнеевым мы работали, и с Сережей Ливневым что-то начинали (кстати, он от всех остальных сильно отличается и, надеюсь, еще кое-что покажет посильнее и покомичнее “Серпа и молота” - покомичнее и поприроднее). А с Валерой, Димой, Сашей Хваном мы просто приятели. Мне их жалко в хорошем смысле: что их этими вегетарианскими яблоками кормят, и на этой пище у них вылупляются говорухинско-михалковские “Подмосковные вечера”, где ни природы, ни комического не ночевало. А могли бы! Приходится вот нам - бесталанным.
- Ну, уж - бесталанным...
- Ладно, я и так с вами кокетничал чересчур. Чего там: я себе цену знаю. И грехи тоже: злости много, а злой строит наперекосяк. Он только какой-нибудь сарайчик, вроде нашего “Приглашения”, соорудит. А тут ведь все заново надо!
- Все?
- Да все же, все! Нам, хамам, это не по плечу. Но мы хоть подъездные пути пробьем, коммуникации проложим, какие-нибудь хамские скособоченные хибары сложим. А уж потом...
- “Разрушим до основанья, а затем...”
- Э, нет, на слове-то меня не ловите! Мы ничего не разрушаем: оно само, без нас рухнуло. Мы строим, как умеем. А лучше без аналогий - ничего мы не строим, а делаем, кто что может, но только по-своему, а по-старому, по Бахтину - не хотим. Да и не можем... Смотри, все-таки разговорили вы меня!
- Мне ваш пафос понятен.
- Опять вы за свое. Какой там пафос! Я же вам сказал - злость. Или отчаяние. Как хотите. И то, и другое, в конечном счете, комично. На этом и живем.
- Я могу вас спросить, как вы ощущаете себя сегодня в этой жизни?
- У вас есть собака?
- Есть.
- Вы меня поймете. Приезжаешь ночью домой, а собаку в темноте никто из домашних не выводит - это опасно, как вам известно. Она ждет тебя. Набрасывается, визжит - и чуть ли не писается тут же у твоих ног. Ты одеваешь ей ошейник - и она волокет тебя по лестнице, а потом и по двору. А там, как вам тоже хорошо известно, все перерыто в поисках протекшей трубы, а потом завалено кое-как бульдозером, который уже ждут в другом дворе, словом, все вокруг - это сплошные колдобины - или одна сплошная колдобина. И хорошо, если к ночи подморозило, а если развезло... Словом, вам известно ощущение человека, которого волочит за собой обезумевшая от нужды собака в поисках места, где можно достойно эту нужду справить.
- Вы уже приступили к следующему проекту, как сейчас принято говорить?
- Собственно, над проектом мы сейчас и работаем.
- И это снова комедия?
- Это опять комедия, которая вызовет у вас вопросы о нравственности авторов.
- Можно спросить, о чем она? Или хотя бы из какой сферы жизни?
- Ну, тот же Юра Боровой рассказал еще одну историю из своей жизни. У него есть небольшая фирма. Чем она занимается, не знаю - это, собственно, значения не имеет. Эта фирма, как и все, обналичивает деньги таким полузаконным путем: деньги переводятся некоей финансовой группе или банку якобы за какие-то работы и услуги, банк снимает в свою пользу небольшой процент.
- А в чем незаконность? Простите, что перебиваю.
- Ну, свой банк не дает брать наличные деньги, кроме как на зарплату и хозяйственные нужды. А зарплату никто не платит, чтобы не платить налоги... В общем что-то в этом роде - я же не специалист. Но не в этом дело. Это еще не комедия. Комедия начинается, когда понадобилось для какой-то проверки изготовить бумаги, которые подтверждали бы одну из “обналичек”. Ну, изготовили фиктивный договор задним числом и подписали его: обязанности сторон, ответственность за обязательства, штрафные санкции и все такое, что обычно. Проверка прошла благополучно, все документы были изготовлены, как надо. А тут - вызов в суд. Оказалось, что парень, который составлял договор, так здорово и убедительно его сотворил, что юрист фирмы, где обналичивали деньги, посчитал его за настоящий, обнаружил, что какие-то сроки прошли, - и подал в суд. Ситуация такая: никто ничего не знает про те работы, которые в договоре указаны, все вообще про этот договор забыли, но дело уже заведено - ничего с этим поделать никто не может. Начинаются всякие выкрутасы, юридическое крючкотворство, финты, дружеские переговоры, которые переходят в объявление войны и все такое прочее. Виноватых нет, но их нужно отыскать и наказать. Деньги давно потрачены, но теперь предстоит обеим сторонам потратить в сотни раз больше. Вот такая история, а что будет в итоге, пока неизвестно, как было с “Приглашением на похороны”. Возможно, от этой истории ничего в картине не останется.
- Да, смешная комедия...
- Да нет, нормально. Если со стороны посмотреть на человека, которого собака по колдобинам волокет, - это очень комично. Мы, может быть, уже в конце маразма. Вот он кончится, а за ним - супермаразм. Если вам это не смешно, значит, ни хрена вы с Бахтиным в природе комического не сечете.
- Ну, свой банк не дает брать наличные деньги, кроме как на зарплату и хозяйственные нужды. А зарплату никто не платит, чтобы не платить налоги... В общем что-то в этом роде - я же не специалист. Но не в этом дело. Это еще не комедия. Комедия начинается, когда понадобилось для какой-то проверки изготовить бумаги, которые подтверждали бы одну из “обналичек”. Ну, изготовили фиктивный договор задним числом и подписали его: обязанности сторон, ответственность за обязательства, штрафные санкции и все такое, что обычно. Проверка прошла благополучно, все документы были изготовлены, как надо. А тут - вызов в суд. Оказалось, что парень, который составлял договор, так здорово и убедительно его сотворил, что юрист фирмы, где обналичивали деньги, посчитал его за настоящий, обнаружил, что какие-то сроки прошли, - и подал в суд. Ситуация такая: никто ничего не знает про те работы, которые в договоре указаны, все вообще про этот договор забыли, но дело уже заведено - ничего с этим поделать никто не может. Начинаются всякие выкрутасы, юридическое крючкотворство, финты, дружеские переговоры, которые переходят в объявление войны и все такое прочее. Виноватых нет, но их нужно отыскать и наказать. Деньги давно потрачены, но теперь предстоит обеим сторонам потратить в сотни раз больше. Вот такая история, а что будет в итоге, пока неизвестно, как было с “Приглашением на похороны”. Возможно, от этой истории ничего в картине не останется.